Где все те, кто утверждал, что их блоги — их дом, их уютное гнёздышко и место для отложения… пардон, место для изложения мыслей?

Мол, ответная реакция не важна, для меня главное творчество и самовыражение — кинул(а) пост и ушёл(ла).

Кинул(а, и)  — ключевое слово.

А ещё — забил(а, и))) Забили на любимый сайт, как только обрубилась возможность обмена каментами и их набивания.

Кто остался? Смотрим, считаем, читаем, делаем выводы.

Но — молчаливо сидят, наблюдают, исправно лайкая. Не растрачивая попусту (читай — без кап-кап-кап кармы и авторитета) ресур.

Смотреть — забавно))

Хорошего дня, воробушки)))

Их и дустом и дихлофосом — а им хрен по деревне!

Постя-ят свои постики, ответочки клепают. 
Как тараканы — ништо им, хоть в ядерный реактор посади — выживут.

Ответочки, правда, упс… усё… кончилися… Кнопку отключили.

Но, вообще, молодцы, майлавские! Выдержка, закалка, упрямство, а, главное, неистребимая уверенность в будущем.
Горжусь! 

Как ярко 31 декабря и 1 января заметно на сайте одиноких людей.

И что бы вы там, ребята, ни утверждали о своём семейном счастье, как бы ни декларировали свою востребованность, но то, что вы с самого утра здесь со своими постиками, говорит громче слов.

Здрасьте, давно не виделись))

Зинке под сраку лет. Или чуть за. Зинка — баба домовитая и блудовитая. Просится другая, последняя буква алфавита, но пусть так.

Муж, Влад,  старше лет на десять. Бизнесменит в столицах. Основательный мужик, крепкий, и внешне и внутренне. Волевой подбородок, плечи — как стена, способная  прикрыть от житейских невзгод и Зинку и двух их детей. 

По слухам, разносимым маникюршей, к которой ходим и она и я, нашёл он Зинку на пилоне. Влюбился, женился.

А чего бы и не пойти за мужика с баблом? И на морду не противный. И недвижимостью обеспечен — квартиры, особняк в живописном месте.

Детки пошли один за другим — мальчик и ещё, нет, не мальчик, девочка.

Но попал мужик в крутой замес. Маникюрше сие неведомо, от чего и как, но сбежала Зинка из столицы в деревню к маме. Похоже было, что спряталась, скрылась.

Год живет, другой, третий. Дети в школу пошли.

Деревенские мужа за все годы Зинкиной ссылки так и не видели ни разу.

А дева, вытряся с маминой помощью дитятей из пеленок, заскучала… Затосковала по крепкому мужскому плечу и не только. Истомилась при курах да козах. Женщина в ней проснулась, открыла томные оленьи глаза и потребовала личного счастья.

Потянуло Зинку потопить ебеня в вине и разврате.

Подтянула школьных подружек — и-и-и понеслась залетная! По ресторанам, по ресторанам. А мы едем, едем в соседнее село на дискотеку!

И в ночном дозоре вскорости жених сыскался ей, королевич Елисей.

— Королевна моя, подите за меня в загс, я вас со школьной скамьи помню, весь в вас с тех пор влюбленный.

— Ах...

А сам красивый, Лешка зовут. 

Ах за ах, ах да ах, взыграло, слюбились.

Тут-то деревенские мужа и узрили. Как почувствовал — прилетел ласточкой. С новым айфоном в подарок. Из сельпа полны сумки продуктов тащит — колбасу, ананасы. Деток в зубах носит, носочки им подтягивает, не дует ли, тепло ли вам, прекрасные мои? Заботливый.

А Зинке в машину жучков напихал. И в столицу опять бизнесменить укатил.

Может и еще куда сунул, маникюрша про то не знает.

Только когда Зинка, заводимши авто, чтобы к той маникюрше ехать, ту хрень, что над лобовым, пошевелила, некая фиговина мелкая оттудова и выпала.

Показала Зинка Лешке ту фиговину, Лешка говорит — тююю, да то ж подслушивающее устройство, люба моя!

Подала Зинка на развод, отсудила кусок недвижимости. А алиментов он ей не дал. Дал удочку. Вот тебе, говорит, квартирка в Москау — стриги бабло с квартирантов, хоть ты и бл… дь, но люблю тебя и разводиться не хочу вообще-то, давай дальше жить-поживать.

Не люб, ответствует Зинка, ты мне. Не о чем мне с тобой поговорить. Ничего у нас с тобою общего. Детей как бы в этом случае общностью не рассматривая.

Ну и все. Квартиру сдала, на то и жила. Еще маникюрить стала помаленьку. Лешку ж кормить надо. А Лешка в дом на ночлег идет с пустыми руками, колбасы не несет, натурой отдает, скрашивает зинкины ночи.

А! Кота ей подарил. Мышей ловить.

Шашлык, впрочем, жарил. Зинкой на алиментно-квартирные деньги купленный.

Про Лешку коротенечко.  Эх, что-то длинн получается рассказ, но в коевом месте сократить — не соображу, чтобы и понятно, и не потопить читателя в излишних подробностев.

В анамнезе у Лешки жена и ребенок. Жена — раскрасавица, Юлька. Ну просто красавица, каких не видно!

И бежала та Юлька, жертва домашнего насилия,  с дитем в охапке в одном тапке, поскольку во хмелю Лешка аки дикий зверь. В коевом месте взбеленится, озлобенеет и кулак подымет — не угадаешь. Она ему пардон да мерси, любимый, а он ей в… да куда попадет, туда и в. Сильно больно и соседям очевидно на юлькином красивом лице синяки да на плечах кровоподтеки.

Предупреждали Зинку — не рискуй. Брось. Вернись к мужу. Лиха хватишь.

Но Зинка из таковских баб, кои убеждены — это с ней он был диктатор, сатрап, тиран и мучитель. А я ж не такая! Я достойная, и со мной будет аки теля нежен и ласков.

Подогнала к дому грузовую газель, поклали в нее весь нажитый скарб — от детей до скалки — и отбыли на пмж к милому ажно к самому черному морю, за две тыщи колометров.

Только  эм жэ  оказалось вовсе не пэ.

Ненадолго хватило лешкиной любови. Поднял руку. И летала Зинка по стенкам аки мячик от пинпонга.

***

Через полгода на той же газели замученный неближней дорогой Влад сгрузил у знакомой калитки и Зинку, и детей, и скалку...

***

Стук в дверь. На пороге Федя.

— Теть Валь, а Мишка дома? Мы вернулись)

А многие от из вас умеют красиво выходить из отношений?

Так, чтобы до самой гробовой доски баба о вас вспоминала с тёплом и благодарностью?

Не, ну понятно, бабы — дуры. Я это всегда декларировала и не переубеждайте. Баба дура не потому что дура, а потому что баба.
Классика же.

Не звонит — значит не вспоминает. Не приезжает — значит не хочет. Да просто нет тебя для него.

И нинада генерить вариантов — спутник ушёл, связи нет, вышку разбило ударом молнии, он разведчик, космонавт, он в гипсе от ушей до пят, у него амнезия, он умер.

Жив он, весел и вполне упитан. 

Сидит Ирка в соплях. Собираю сей склизкий продукт Иркиной жизнедеятельности со своих сисек и пытаюсь вбить в башку сорокалетней бабе — Ира, он не казёл, он просто обычный мужик, который красиво начал, но вывезти достойно не смог. Не «не захотел» — тупо не смог. Ибо — не дано. 

Ну и ты, подруга, чай не девочка уже. Должна б понять природу мужскую. Понять, пгостить. И идти дальше жить, красивым шагом от бедра.

Ирку-то я уговорю, тем паче не первые грабли. По граблям аки по коврам)))

Но, мужики, правда — пусть последняя точка будет красивая, а?

Не с брильянтами, канешна, не то, не то.

Просто — достойно. 
Я не знаю, как это могло бы быть в идеале. Не представляю, чессгря.

По моей имхо — и так всё ясно. Поскоку мужик заинтересованный забыть о себе бабе не даст, достанет с третьей полки. 

А пропал — не питай иллюзий, Ирка, всё прозрачно. Переживи и забудь. 
«Ты думки-то перекинь на хозяйство»

Здрасьте, давно не виделись))))) 

Бравушки, брависсимо!

«Тридцатилетний подросток» умыл престарелый контингент, постриг, побрил и сбрызнул дикалоном!

Да так, что у бабулек взорвалось кипевшее дерьмецо и сорвало крышечку.

 А всё почему?

Потому что в их неподростковой жизни не встретилось таких мужчин, о которых можно говорить с таким восторгом, которые бы оставили о себе такую память. Которых помнят спустя годы после их ухода из жизни.

И ещё. Стоит ли смерти, какой бы она ни была, присваивать эпитеты  «глупая», «позорная» и тд?

Это даже не вопрос.

Смерть не может быть «глупой». Тем более внезапный уход. Это всегда трагедия. Для близких людей. 
Для близких. А не тех, кто прошёл сквозь эту жизнь, не оставив в ней след, но наследив.

 
Ой, и не могу не затронуть тему «показов себя»)))))

Не предъявляет себя тот/та, кому нечего показать))) Ноль, ничто, зеро, пустое место)))

Здрасьте, давно не виделись))))

Здрасьте.

На заре моей туманной интернетной юности, когда я начинала делать первые неловкие шажочки по зыбкой и ненадёжной интернет-почве, занесло меня на один ресурс...

Там страждущие найти родную душу лопатили тонны человеческого навоза в поисках брильянтов.

Девушка я была наивная, чистая и с открытой душой, в которую мне сразу же и наплевали.

К наивности своей ученицей я была прилежной и быстренько сообразила, что если не хочешь быть сожранной, а жрать самой тебе претит в силу воспитания и врождённого альтруизма и человеко-, мать его, -любия, то отращивай носорожью шкуру и обрастай дикобразьими иголками.

Но это всё было потом, а пока сидела я грустная и русской классикой регенерировала пробитую ауру, горючими слезами оттирая запакощенную кощунами душу.

В этот момент и взяла меня под своё крыло персонаж с ником Sонечка.

И я опять доверилась, наивное чукотское дитя.

Сонечка требовала круглосуточной дружбы. Каждый день я обязана была появляться в Агенте. Если по приходе на работу я тут же не включала мессенджер, от Снечки поступал строгий выговор.

Сонечка должна была контролировать всё и всех. Ничто не должно было проскользнуть мимо её всевидящего ока. Сонечка ловила за шиворот как насравшего  котёнка и карала!

Выражалось это в длинных и нудных эпистолярных портянках в том же Агенте.

Но могла и позвонить и виснуть часами, рассказывая жизненные подробности вплоть до того, сколько граммов сыру она купила в прошлое воскресенье на рынке.

А потом наконец к вящей радости всех остальных жертв, попавших в круг интересов душной Сонечки, она нашла себе мужика!

Мужик был иногородний, инообластной и инофедеральноокружной.

Но трудности не пугали Сонечку.

Она вцепилась в жертву бульдожьей хваткой. Она схватила его как мухоловка своими створками хватает зазевавшуюся муху. Как удав сжимает свои кольца на кролике, так Сонечка прибирала к рукам несчастного воронежского мужичка.

Мужичок сопротивлялся. Но надо было знать Сонечку.

Она обложила его как татаро-монголы Русь игом. В виде дани мужик должен был передать Сонечке свои пароли от всех сайтов, где он был зарегистрирован и вис в свободное от работы время.

Сонечка называла это доверием.

Я делала робкие попытки возразить, что доверие — это вовсе не обмен паролями, а, наоборот, когда и мысли не возникает контролировать своего мужчину. Все попытки были пресечены и более я не возражала, ибо это было чревато длинными портянками в Агенте или, что страшнее, длительными телефонными занудствованиями.

Иногда, как я уже сказала, жертва начинала подавать признаки жизни, возбухать  и неуверенно дёргаться в сонечкиной липкой паутине. Тогда Сонечка писала трепыхающемуся очередную разъясняющую политику партии и правительства портянку. Стоит ли говорить, что нам в Агенте сбрасывалась копия любовно-карательного послания?

Отдать должное Сонечкиной напористости — отношения она таки вывела в реал.

Более того, продала квартиру в своём городе и переехала в город жертвы.

Насколько я знаю, жить вместе они так и не стали, но она до самой смерти ухаживала за больной матерью мужичка, что он так и не оценил.

Не знаю, как сложились их судьбы вдальнейшем. 
Я постаралась дистанцироваться от душной Сонечки и забыть её как страшный сон.

Но вот не получилось. Почему-то вспомнила.

Наверное про доверие, что ли… )) 

Здрасьте, давно не виделись.

Что ни подруга то катастрофа.

 Бабы они хорошие, но отмороженные на все блондинистые бошки. Родители люди приличные, а этих как в заброшенном гнезде нашли. Спокойно им не живётся. Жопы у обеих разговорчивые, зовут на приключения. 
А я баба тихая, смирная, и хоть этих двух демониц  знаю с юности и тусили вместе, но дорожками пошли разными. Меня затянул семейный быт, а эти свиристелки всё живут по жопным заветам. Ни семьи, ни забот, ни кактусов в борьбе с любовницей мужа.

Воспитывать — поздно, убить — жалко. 

Муж говорит чтобы на пороге этих прошмандовок больше не было. Еще раз увижу — с лестницы спущу и зубы соберу в мешочек.

Ну в общем не успел он Ирку спустить с лестницы. Она сама вывалилась. Из окна.

Были с любовником. Не знаю, чем они там чертей гоняли. Может пыхнули чего. Она не помнит или не говорит. В общем со второго этажа вышла в окно. В сугроб. Боженька дай здоровья нашим коммунальщикам, которые на счастье местных блядей снег под окнами не чистят. Гостеприимный сугроб Ирку спас, но ногу она вывихнула.

Я сказала что она голая выпала ?

Она голая выпала. Как пупсик. 
Из задницы снег выковыряла, титьки руками прикрыла, дом обогнула, за угол и в подъезд. Два часа ночи. Повезло что подъездная дверь не с цифровым замком  и что не встретился никто. «Здрасьте, Ирина Николаевна! Учительница первая моя!».
Видимо полётом ей башку малёхо прочистило, и морозом протрезвило, соображать начала и что вывихнутая нога болит почувствовала. 
Сецчас с гипсом сидит и с тоской на окно смотрит, Маргарита хренова.
У неё и фамилия летучая, Воробьёва. 

 Все персонажи реальные, сходство с вымышленными героями — случайно.
Каждому лбом бицца оппол не буду. Фомы идут красивым шагом мимо.

Пьяная баба — это одновременно и ужасное и забавное зрелище.

Новый год встречали в рэсторации. 

Маленькое интимненькое заведеньице, компаний было несколько. 

Эта манда накидалась быстро. «Что пьет вооон тот господин? Мне тоже самое три раза!»

По-моему она не закусывала или пришла сразу тепленькая, потому что сразу вышла на танцпол и начала крутить башкой и двигать руками. Башкой она мотала из стороны в сторону, а руками как ножницами вверх и вниз. При этом она подкидывала задницу, оборотя ее в сторону зала.

Это был энергичный танец. 

Ее не смущало отсутствие музыки и других танцующих. Она была вещь в себе.

Муж, или ее молодой человек, говорил — Таня, присядь, и утаскивал за столик. Там ей еще наливали и сували вилку.  Таня громко говорила нечленораздельное и смеялась, тряся головой и возя волосами по тарелкам.

Клянусь, я пыталась отвести взгляд и не подсматривать, но это было выше моих сил. Глаз так и косил на жизнерадостную Таню.

На какое-то время мой интерес к соседней компании поугас, за нашим столиком начался движ и веселуха.

Потом раздался звон посуды — Таня била бокалы. Хрен ее знает, то ли на счастье, то ли хотела зарезать розочкой своего мужика.

Отвлекли Таню звуки музыки. 

Шаткой походкой подиумной дивы, закручивая ноги восьмеркой, Таня вышла в центр.

Она изгибалась, нагибалась, сползала руками по ногам, делала томные глаза и открывала широко рот. Танец был настолько эротическим, что из кухни вышли повара. Они встали в ряд и надо было видеть их охреневшие лица.

Таня пошла по кругу. Она хватала  мужиков за ширинки, и видимо защемляла крепко, потому что один мужик на выдохе  сказал «ёптваюмать!».

На одном рванула рубашку и поелозила по тулбищу. 

Кульминацией стало то, что из штанины ее широких брюк в результате извивов и активных телодвижений вывалилась, прастити,  прокладка со следами фертильности. Это был триумф!

И это был веселый Новый год.

Здрасьте, давно не виделись.